Экономическая отсталость страны, гражданская война и интервенция значительно отразились на народном хозяйстве молодой страны Советов. Правительство не в состоянии было уделить должного внимания  Дальнему Востоку и тем более тетюхинским рудникам. Правительством было принято решение о привлечении иностранного капитала для восстановления работ на старых предприятиях через концессии. Концессия – передача государством в эксплуатацию на определенных условиях земных недр, участков земли, рыбных, лесных и других объектов народного хозяйства. На 1-е октября 1926 года на Дальнем Востоке уже было 12 концессионных предприятий.
   В 1923 Советское правительство объявило о сдаче тетюхинских рудников в концессию. Об их приобретении было подано около 30-и заявлений. Не остались в стороне и Бринеры. Глава фирмы «Бринер и К°» в это время находился в Маньчжурии, но он держал под контролем бывшие семейные владения. По разным причинам почти все предприниматели, подавшие заявки, остались в стороне и весной 1924 года правительство начало вести переговоры о передаче тетюхинских рудников с Торговым Домом «Бринер и К°» с привлечением английского капитала.
    8 июля 1924 года был подписан концессионный договор с правительством о передаче тетюхинских рудников временно в концессию английской горнопромышленной корпорации «Тетюхе энд Корпорейшн». Договор подписали председатель ВСНХ Дзержинский Ф.Э., комиссар по иностранным делам Чичерин Г.В. и директор – распорядитель Бринер Б.Ю..
      «Договор состоял из 37-и пунктов  (ГАХК – ф. 668, оп. 1, д. 15, л. 1-25). Основные его положения следующие:
      - государство заключало с фирмой договор на 36 лет. По истечению 25 лет государство вправе произвести выкуп предприятия с предупреждением за год; по истечению срока договора всё безвозмездно переходило государству, кроме неамортизированных расходов за последние 5 лет;
      - государство строго определяло территорию концессии с определенной платой за аренду земли (за 1 га 1,25 рубля золотом в год). На этой территории во владения концессионеров переходили все жилищные объекты, промышленные здания, железнодорожные пути; все налоги и сборы с концессионера собирались в общем порядке;
      - концессионер уплачивал государству 180 тыс. рублей золотом за руду и полуфабрикаты, лежащие на складе;
      - концессионер обязывался начать и выполнить следующий объём работ:
     - крупномасштабные геологоразведочные работы,
     - пуск обогатительной фабрики,
     - строительство свинцово - плавильного завода с мощностью 3 тысячи тонн свинца и 6 тонн серебра в год,
     - строительство, по мере возможности, цинкоплавильного и сернокислотного завода;
      - государство разрешало пятилетний беспошлинный ввоз техники и топлива для концессии из-за границы. На десять лет концессионерам предоставлялось право беспошлинного вывоза продукции. Государство имело преимущественное право покупки продукции концессии по международным ценам. Государство получало ежегодно долевые отчисления от продажи продукции. Доля эта зависела от конъюктуры цен на мировом сырьевом рынке;
     - концессионер подчинялся всем действующим законам и правилам по охране труда и социальному страхованию. Условия найма и оплаты труда определялись коллективными договорами концессионера с надлежащим профсоюзом. Концессионер не мог иметь более 25 % от общего числа рабочих – иностранцев. Концессия была подотчётна отделу Горного надзора; государство имело право содержать своего агента на территории концессии; были возможны проверки результатов деятельности концессионера;
    - договор мог быть прекращён, если:
    - имелись существенные нарушения договора,
    - концессионера объявляли должником,
    - произошла бы досрочная отработка рудника.
    Все споры между государством и концессионером решались в советском суде.
    Анализируя пункты соглашения можно сделать определенные выводы:
1)    Концессию можно признать долговременной. Её срок позволял создать в Тетюхе развитую горнодобывающую базу на Дальнем Востоке.
2)    Договор предусматривал строгое ограничение прав и возможностей концессионера. Сфера его влияния распространялась только на производственный цикл. Концессионер не был наделён реальными правами собственника. В плане производственных отношений с различными субъектами экономики концессионер подчинялся всем хозяйственным законам Советского государства. Владельцы концессии оплачивали государству свою разработку тетюхинского рудника путём долевого отчисления от прибыли, которая не являлась фиксированной, а зависела от экономических успехов концессии, но не могла опускаться ниже определенного минимума. Таким образом, государство постоянно имело экономическую выгоду от деятельности концессии.
3)    Договор практически подчинял концессионера местным властям в вопросах условий труда, социальных вопросах. В случае споров концессионера с государством первый должен был жаловаться на последнего в суд, который являлся органом всё того же государства. Практически концессионер юридически не был защищён.
             В целом, договор оставлял за государством всю полноту политической, юридической, контрольной, экономической власти на территории концессии. Договор как бы изначально закладывал мину конфликта во взаимоотношения государства и концессионера, в том, что этот документ ограничивал экономический интерес, инициативу концессионера, делало подписавшие стороны не партнёрами в осуществлении одного экономического проекта, а противниками, старавшимися получить максимум выгоды за счёт другой стороны.
    Подписание этого договора не осталось не замеченным в общественной жизни страны. Так, газета «Правда» от 20 августа 1924 года подробно сообщала об условиях договора, считая этот документ возможным началом индустриального освоения Дальнего Востока, большим вкладом в проведение НЭП.
    Официально Рудник «Тетюхе» был вновь открыт 15 сентября 1925 года. Торговый Дом «Бринер и Ко», являясь, в принципе, посреднической торговой фирмой, передал право на концессию английской акционерной горнопромышленной корпорации, возглавляемой Честером Битти. Но Бринеры не отошли от дел концессии: Борис Бринер был в правлении корпорации Битти, «Бринер и Ко» вёл от имени английской корпорации переговоры с советскими властями, за что имел определённый доход. На момент приёма рудника стоимость его недвижимости составляла 1019307 рублей, движимости – 1064929 рублей. В эксплуатации находился только один «Верхний рудник». Вся имеющаяся производственная база: бремсберг, подвесная канатная дорога, динамитный склад, обогатительная фабрика с электростанцией, транспортный цех с четырьмя паровозами – осталась ещё с дореволюционных пор. Первыми шагами концессионера были восстановление обогатительной фабрики, постройка компрессорной станции. Добыча руды была не главным, главное внимание было обращено на переработку остатков добытой руды, лежащей на складах, обогатительной фабрикой. В разных источниках даются различные цифры численности рабочих на 1925 год. В одном случае – 794 человека. В другом случае – 681 человек, из которых: 616 – рабочие, 48 человек – служащие, 17 человек – младший персонал и ученики». (Оленев Е.В.,1992).
   О Борисе Бринере в очерке «Несбывшиеся надежды» (газета «Дальнегорский металлург» № 36 от 20.09.1996) Тищенко А.С. писал:
«Известно, что интересы Бринера (посредничество) в Европе представляла английская фирма «Витте», и Борис Бринер очень часто бывал в Лондоне, особенно в 18-20 годы, был вхож во многие дома английских предпринимателей (об этом достаточно написано в книге Н. Ильиной). Более того, после заключения договора с англичанами, Борис Бринер до окончания расторжения договора с ними, выполнял посреднические функции между фирмой и советскими учреждениями, за которые получал солидное вознаграждение от фирмы и жил безбедно. На основании этих и других данных можно прийти к выводу, что заключение этого договора не обошлось без него, тем более, что многие чиновники бывшего Министерства Торговли и Промышленности продолжали работать в советских учреждениях, а некоторые из них довольно хорошо знали Бориса Бринера, как предприимчивого и настойчивого дельца».
     Договор был подписан и в Тетюхе начала работать английская горнопромышленная корпорация «Тетюхе» (АГПК). «За 1925-26 годы корпорация понесла расходы в связи с концессией в сумме более миллиона рублей» (Юферова Е.В., 1969). Государство в лице различных комиссий оказывало постоянно давление на концессионеров с целью быстрейшего ввода в работу «Верхнего рудника». Между правительством и концессионерами были подписаны дополнительные соглашения. Так, 18 мая 1926 года подписали договор об увеличении капиталовложений английской концессией в строительные работы в Тетюхе на 1,5 млн. рублей. Договором от 17 августа 1927 года был изменен параграф 7 первоначального договора, концессионер обязывался увеличить выпуск добываемой руды в два раза за год, с 50 тыс. тонн до 100 тыс. тонн, реконструировать обогатительную фабрику, поднять минимальный уровень долевого отчисления государству до 12 тысяч рублей золотом. В этом случае государство пошло на уступки. Срок начала строительства свинцовоплавильного завода был перенесен с 1926 на 1928 год, концессионером была получена отсрочка дополнительных капвложений на 6 лет, концессионер мог приглашать на работу иностранных граждан до 45 %,  было получено разрешение беспошлинного ввоза товаров народного потребления для сотрудников концессии и срок выкупа предприятия через 25 лет не рассматривался как промежуточная дата, единственным сроком работы концессии стали 36 лет. Эти компромиссные соглашения сыграли определенную положительную роль.
   «Производился завоз нового оборудования: станки для бурения, вентиляторы, оборудование под свинцовоплавильный завод. Его строительство было начато, как и намечалось, в 1928 году. Расширялся объём капиталовложений в рудник. За один 1928 год он составил 1,2 млн. рублей. Увеличивался объём добычи руды, За 1928 год было выработано: цинкового концентрата – 19 925 тонн на сумму 645 042 руб.; свинцового концентрата – 6 335 тонн на сумму 943 988 руб. Вывоз концентрата производился только за рубеж, в Лондон, Антверпен. На концессии в 1927 году работало 1024 человека. Из 25 старших сотрудников управления граждан СССР было всего 7 человек. На руднике работали англичане, немцы, голландцы, австрийцы, норвежцы». (Оленев Е.В.,1992).
    Главноуправляющим с 1925 по 1927 год был горный инженер Блюмфельд Эрвин Генрихович, с 1927 по 1929 год – доктор Шорштейн Вольдемар Густавович, немец по национальности, В мае 1929 года он был отстранён от руководства за нарушения финансовой деятельности. С июня 1929 года по день сдачи концессии управляющим Рудника «Тетюхе» был Джемс Джексон, англичанин по национальности. В это время при управлении были и высокопоставленные лица. Так, У Шорштейна В.Г. переводчиком был боевой князь Кольцов – Масальский, а его жена, княгиня, работала машинисткой. Дворником числился генерал царской армии, командир крепостной артиллерии Владивостока Сагатовский С.В. Для обеспечения интересов концессии, а, возможно, и с целью выполнения задания английской разведки, Бринер укомплектовал штаты управления концессии иностранцами (приложение № 14).
  Структура управления концессией была следующей:
1.    Горный отдел,
2.    Транспортный и Стивидорный отделы,
3.     Лесной отдел,
4.     Хозяйственно-строительный отдел,
5.     Обогатительная фабрика.
В 1926 году работал только «Верхний рудник» с подвесной дорогой. Имелся бремсберг, передающий руду на передаточную площадку для погрузки в вагонетки. В районе рудника находились жилые постройки (квартиры служащих и рабочие бараки), динамитный склад, небольшая столярная мастерская и контора управления.
  В концессии имелась паровая лесопилка и кирпичный завод. При паровозном депо имелись слесарно-кузнечная мастерская, состоящая из двух токарных, двух сверлильных и одного фрезерного станков, несколько тисков и кузнечного горна. Обслуживалась мастерская паровыми двигателями.
   Имелась телефонная станция, которая работала круглосуточно.
   «Верхний рудник» состоял из четырёх горных отводов (рудников): Борисовского, Маргаритовского, Леонидовского и Натальевского. Два последних не работали в связи с отработкой на их площади галмейных руд. Всего на руднике действовало пять забоев. Рудничное оборудование находилось в плохом состоянии. Большая часть добытой руды находилась на складе.
   На узкоколейной железной дороге работали три из четырёх паровозов. Кроме того, концессионер располагал грузовыми и выездными лошадьми.
   На обогатительной фабрике, расположенной в большом деревянном сарае, руда перерабатывалась гравитационным способом и уже в виде жидкого концентрата с разделением на цинк, свинец и серебро отправлялась на Пристань, далее на пароходах за границу. В здании фабрики располагалась электростанция, откуда электроэнергия передавалась по всей территории концессии кроме Пристани.
    Заготовка делового леса и дров производилась в долине речки Нежданки небольшой артелью рабочих, в основном, китайцев.
     Кирпичный завод располагался на пути по узкоколейке от Пристани к центру концессии. Располагался он вблизи полотна железной дороги. Производительность его была мала. Кроме кирпича здесь выпускали и саман.
    Деятельность английской концессии неоднократно проверяли различные государственные комиссии. В марте 1930 года уполномоченный Дальконцесскома вновь провёл проверку и отметил случаи невыполнения ряда пунктов договора. Бринер и концессионеры догадывались о возможности ликвидации концессии и всю энергию направляли на получение максимальной прибыли, придумывая различные ссылки не невозможность выполнения отдельных пунктов договора. Добивались отсрочки сроков. Вместе с тем, требования рабочих, рудничного комитета и контрольных органов заставили концессионеров принять некоторые меры по улучшению работы. На «Верхнем руднике» была построена новая компрессорная с установкой двух «Сантелей» и лебедка «Вильде» на бремсберге. Расширялся фронт добычных работ, увеличились капиталовложения в строительство рудника. На обогатительной фабрике гравитацию заменили флотацией. В стивидорном отделе был восстановлен деревянный пирс и установлен один паровой кран. В транспортном отделе был произведён капитальный ремонт узкоколейки, построено несколько мостов и переоборудовано паровозо-ремонтное депо. Начатое строительство свинцово-плавильного завода в 1928 году, было закончено 1 октября 1930 года, а 17 ноября он был запущен в работу с пропускной способностью 32 тонны концентрата в сутки, но без выделения серебра. Были установлены устаревшие горно Ньюнема, технология предусматривала опасный и тяжёлый ручной труд. Окончательно введён завод в эксплуатацию только в 1932 году. Мощность его составляла 3 тыс. тонн свинца и 6 тонн серебра в год. Цинковый и сернокислый заводы не были построены.
   Концессия имела правление в Лондоне, часть семьи Бринера приняла английское подданство. Во Владивостоке фирма «Бринер и Ко» имела рабочих и служащих около 40 человек, без поденных рабочих. Фирма была связана с пароходным и транспортным делом Владивостокского порта. Являлась членом главнейших британских, голландских и американских судоходных обществ и вела операции по морскому транспорту маньчжурского транзита. Состояла доверенным агентом банковской корпорации крупного американского банка в г. Харбине, финансировавшего маньчжурский экспорт через Владивостокский порт.
     Помимо горнодобывающей деятельности концессия проводила и геологоразведочные работы. Было проведено комплексное исследование залежей руды на Верхнем руднике и ближайшей местности. В период  деятельности концессии с 1924 по 1931 год разведочные работы ограничивались проходкой разведочно-подготовительных выработок, которыми было закончено оконтуривание рудной залежи на горизонтах «Средний» и «Камчатский». Был вскрыт и подготовлен горизонт штольни   «Ударной», с которого уклоном частью оконтурена залежь на горизонте 312 метра.
   «Подсчёт,  произведенный в августе 1931 года членом правительственной комиссии ВСНХ геологом Жгенти В., дал запас промышленных руд категории А+В в 1 146 772 тн. Приращение запасов произошло благодаря дополнительным разведочно-подготовительным работам на горизонте 312 метра.
    Кроме этих запасов на горизонте штольни Борисовской и ниже горизонта 312 метра насчитывается запасов категории С1  471 846 тн.». (Булыго В.С.,1932).
        В этой же работе он привёл данные по добыче руды и металлов на «Верхнем руднике».
   Годы                     Руда, тонн            Свинец, тонн             Цинк, тонн
 
1926 – 1927                 44 496                   4 450                         6 790
1927 – 1928                 68 197                    6 540                         10 900
1928 -  1929                62 250                    6 290                         9 950
1929 -  1930                181 412                   15 050                       23 550
1930 -  1931                88 315                     8 640                         14 080
    Итого:                     444 660                 40 970                       65 270
----------------------------------------------------------------------------------------------------

   «После возобновления работ на Верхнем руднике в 1925 году на нём велись исключительно детальные разведки и только с 1929 года геологическая служба ДВК в лице Дальгеолкома приступила к ревизии оставшегося от довоенных лет наследства, причем эта ревизия совершенно не затронула наиболее ценных в практическом отношении месторождений, входивших в состав концессии АГКТ» (Булыго В.С., 1940).
Концессионеры интересовались возможностью производства геологоразведочных работ и в отдалённых районах. Есть информация об обращении руководства концессии к Арсеньеву В.К. о включении при организации им экспедиции геолога от концессии. При концессии продолжали работу и проспектора. Так, 22 мая 1929 года с концессией заключил договор проспектор Шуббо Т.Л. и он был не единственный (приложение № 15).
    С увеличением фронта и объёма работ увеличивалась численность работающих. Так, уже в 1927 году в концессии работали 1024 человека. В то же время в связи с нехваткой рабочей силы и строительных материалов строительство жилья на «Верхнем руднике» и в посёлке практически не производилось. При росте численности рабочих только с 1926 по 1928 год на 40 % нехватка жилья стала катастрофической. Проверки комиссий Дальпромбюро жилищный вопрос ставили в число главных недоработок, обвиняя концессионеров чуть ли не в прямом саботаже жилищного строительства. Справедливости ради, следует отметить, что, вникая в положение состояния дел в концессии, и, сравнивая его с положением дел в районах «социалистического хозяйствования» советского Дальнего Востока, обстановка в концессии была не хуже. К 1927 году в Тетюхе насчитывалось более 90 жилых построек. К тому же не понятна бездеятельность местного поселкового Совета в жилищной проблеме.
    Крайне плохо обстояли дела с вопросами техники безопасности. Так, только на «Верхнем руднике» за три месяца 1930-1931 годов (ноябрь-январь) произошло 321 несчастный случай и это при четырёхстах работающих.
    Приём на работу в концессию осуществлялся на краткосрочной (не более 1 года) контрактной основе. Контракт представлял собой перечень обязанностей работника. Каждый получал должностной оклад, а за тяжёлый и вредный труд, рационализаторство и разные формы новаторства предполагались доплаты вплоть до долевого отчисления от прибыли концессии. Предоставлялись льготы в снабжении товарами, водой и дровами, и льготное медицинское обслуживание. В посёлке были больница, школа и культпросветовский клуб.
   Отношения между концессией и местной советской властью в Тетюхе были сложными, натянутыми. Против концессии выступали члены ячейки РКП (б), комсомольцы и большевистски настроенные рабочие. Укреплялась социалистическая промышленность, приближался конец НЭПа. 27 ноября 1930 года был арестован ряд ведущих специалистов предприятия, обвинённых во вредительстве. Глава фирмы «Бринер и Ко» Бринер Л.Ю. все дела по концессии передал брату Борису, а сам в январе 1931 года выехал в г. Харбин, где открыл филиал фирмы и больше в Россию не возвращался. В начале года англичане, предчувствуя финал своей деятельности в Тетюхе, начали вывозить резервное оборудование и машины. В мае 1931 года фининспекция, произвела ревизию  в концессии и определила, что все денежные операции велись в ущерб государству. На хозяев был наложен штраф в сумме 240 тыс. рублей, но они отказались его выплачивать. Отношения с концессией были прерваны, и Борис Бринер  правительством был приглашён в Москву для объяснения. В конце 1931 года после переговоров было достигнуто соглашение о досрочном выкупе предприятия и о ликвидации концессии. 2 октября 1931 года был подписан документ о прекращении действия концессионного договора. Правительство СССР выкупило предприятие. Собственность Тетюхинской концессии была оценена в 5 597 тыс. рублей. Концессионерам правительство выплатило 4 386,1 тыс. рублей и 7 % облигациями Государственного займа.      Борис Бринер руководил передачей имущества Советскому правительству, а сдачу предприятия в Тетюхе вёл управляющий Д. Джексон. Принимал уполномоченный правительства – Кокшенов Михаил Михайлович. Он же с 3 января 1932 года стал первым директором первого на Дальнем Востоке полиметаллического свинцово-серебряного комбината – комбината «Сихали».
                    Список использованных источников
1. Булыго, В.С. Месторождения цветных металлов Ольгинского района [Текст] / Рукопись, Владивосток, 1932.
2. Булыго, В.С. Объяснительная записка и подсчет запасов по месторождениям группы Тетюхе [Текст] / Рукопись, Тетюхе, 1940.
3. Кизатов,Ю П.Г. Период концессии предприятия 1924-1931 гг. [Текст] / Рукопись, Тетюхе, 1965.
4. Оленев, Е.В. Из истории Тетюхинского рудника (кон. Х1Х века – 1941 год) [Текст] / Рукопись (дипломная работа), Владивосток, 1992.
5. Тищенко, А.С. Несбывшиеся надежды [Текст] / Газета «Дальнегорский металлург» № 36 от 20.09.1996.
6. Юферова, Е.В. Ленинское учение о госкапитализме [Тексn] / М., 1969, с.127.
Н.В.Колесников  
2.06.2008 г.